19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила войну России: Россия вступила в мировую войну, которая для неё закончилась крахом империи и династии.

20 июля 1914 года император опубликовал Манифест, в котором, «не признавая возможным, по причинам общегосударственного характера, стать теперь во главе наших сухопутных и морских сил, предназначенных для военных действий» назначил Верховным главнокомандующим великого князя Николая Николаевича. 26 июля были собраны Государственный Совет и Дума; Николай II обратился к ним с речью о начале войны. В период командования Николая Николаевича царь несколько раз ездил в Ставку для совещаний с командованием (21 — 23 сентября, 22 — 24 октября, 18 — 20 ноября); в ноябре 1914 года также ездил на юг России и Кавказский фронт.

В начале июня 1915 года положение на фронтах резко ухудшилось: был сдан Перемышль, город-крепость, с огромными потерями захваченный в марте. В конце июня был оставлен Львов. Все военные приобретения были утрачены, начались потери собственной территории Российской империи. В июле была сдана Варшава, вся Польша и часть Литвы; противник продолжал наступать. В обществе заговорили о неспособности правительства справиться с положением.

Как со стороны общественных организаций, Государственной думы, так и со стороны других группировок, даже многих великих князей заговорили о создании «министерства общественного доверия».

В начале 1915 года войска на фронте стали испытывать большую нужду в оружии и боеприпасах. Стала ясной необходимость полной перестройки экономики в соответствии с требованиями войны. 17 августа Николай II утвердил документы об образовании четырёх особых совещаний: по обороне, топливу, продовольствию и перевозкам. Эти совещания состоявшие из представителей правительства, частных промышленников, госдумы и госсовета и возглавлявшиеся соответствующими министрами должны были объединить усилия правительства, частной промышленности и общественности в мобилизации промышленности под военные нужды. Главнейшим из них было Особое совещание по обороне.

Наряду с созданием особых совещаний, в 1915 стали возникать Военно-промышленные комитеты — общественные организации буржуазии, носившие полуоппозиционный характер.

23 августа 1915 года, мотивируя своё решение необходимостью установить согласие между Ставкой и правительством, покончить с обособлением власти, стоящей во главе армии, от власти, управляющей страной, Николай II возложил на себя звание Верховного главнокомандующего, уволив с этого поста популярного в армии великого князя Николая Николаевича. По свидетельству члена Госсовета (монархиста по убеждениям) Владимира Гурко, решение императора было принято по наущению «шайки» Распутина^[38] и вызвало неодобрение подавляющего большинства членов Совета министров, генералитета и общественности^[39].

Вследствие постоянных переездов Николая II из Ставки в Петроград, а также недостаточного внимания к вопросам руководства войсками, фактическое командование русской армии сконцентрировалось в руках его начальника штаба генерала М.В. Алексеева и заменявшего его в конце 1916 года — начале 1917 года генерала Василия Гурко. Осенний призыв 1916 года поставил под ружьё 13 миллионов человек, а потери в войне перевалили за 2 миллиона.

За 1916 года Николай II сменил четырех председателей совета министров (И. Л. Горемыкина, Б. В. Штюрмера, А. Ф. Трепова и кн. Н. Д. Голицына), четырех министров внутренних дел (А. Н. Хвостова, Б. В. Штюрмера, А. А. Хвостова и А. Д. Протопопова), трех министров иностранных дел (С. Д. Сазонова, Б. В. Штюрмера и Н. Н. Покровского), двух военных министров (А. А. Поливанова, Д. С. Шуваева) и трех министров юстиции (А. А. Хвостова, А. А. Макарова и Н. А. Добровольского).

К 1 января 1917 года произошли изменения и в Государственном совете. Николай исключил 17 членов и назначил новых.

19 января (1 февраля) 1917 года в Петрограде открылась встреча высокопоставленных представителей союзных держав, вошедшая в историю как Петроградская конференция (q.v.): от союзников России на ней присутствовали делегаты Великобритании, Франции и Италии, которые также посетили Москву и фронт, имели встречи с политиками разных политических ориентаций, с руководителями фракций Думы; последние единодушно говорили главе британской делегации о неминуемой революции — либо снизу, либо сверху (в форме дворцового переворота)^[40].