| Меню сайта |
 |
|
|
 |
| Наш опрос |
|
|
|
|
| Статистика |
|
|
|
|
|
| Приветствую Вас, Гость · RSS |
26.04.2024, 10:18 |
17 октября 1888 года царский поезд, идущий с юга, потерпел крушение у станции Борки, в 50 километрах от Харькова.
Семь вагонов оказались разбитыми; были жертвы среди прислуги, но
царская семья, находившаяся в вагоне-столовой, осталась цела. При
крушении обвалилась крыша вагона; Александр, как говорили, удерживал её
на своих плечах до тех пор, пока не прибыла помощь.[28]
Однако вскоре после этого происшествия император стал жаловаться на
боли в пояснице. Профессор Трубе, осмотревший Александра, пришёл к
выводу, что страшное сотрясение при падении положило начало болезни
почек. Болезнь неуклонно развивалась. Государь все чаще чувствовал себя
нездоровым. Цвет лица его стал землистым, пропал аппетит, плохо
работало сердце. Зимой 1893 года он простудился, а в сентябре, во время
охоты в Беловежье, почувствовал себя совсем скверно. Берлинский профессор Эрнст Лейден,
срочно приехавший по вызову в Россию, нашёл у императора нефрит —
острое воспаление почек; по его настоянию Александра отправили в Крым, в Ливадию.
20 октября 1894 года, в 2 часа 15 минут пополудни, Александр скончался. Диагноз болезни императора Александра III[29][30]:
Ливадия, 21 октября 1894. Диагноз болезни Его Величества
Государя Императора Александра Александровича, поведший к Его кончине:
Хронический интерстициальный нефрит
с последовательным поражением сердца и сосудов, геморрагический инфаркт
в левом легком, с последовательным воспалением. Подписано: Лейден,
Захарьин, лейб-хирург Гиршев, профессор Н. Попов, почётный лейб-хирург
Вельяминов, министр Двора граф Воронцов-Дашков.
В день кончины и дни, ей предшествующие, при императоре, кроме духовника императорской семьи протопресвитера Иоанна Янышева, преподавшего в последний раз императору Святые Таины, также находился с 8 октября прибывший с великой княгиней Александрой Иосифовной протоиерей Иоанн Сергиев (Иоанн Кронштадтский), который присутствовал в момент самой смерти императора, возложив, по его свидетельству[31], свои руки на его голову, по просьбе умирающего.
Тело покойного несколько дней оставалось в ливадийском дворце,
в ожидании прибытия из Петербурга дубового и металлического гробов; 27
октября на руках было перенесено в Ялту и морем доставлено в Севастополь на крейсере 1-го ранга Память Меркурия; далее по железной дороге проследовало чрез Москву в Санкт-Петербург, куда было доставлено 1 ноября того же года и положено в Петропавловском соборе. Отпевание в том же соборе 7 ноября совершил сонм иерархов Российской Церкви во главе с митрополитом Санкт-Петербургским Палладием (Раевым).
5 ноября 1894 года
во время заседания Сената Франции, Шалль-мель-Лакур — его председатель,
сказал в своей речи, что русский народ переживает «скорбь утраты
властителя, безмерно преданного его будущему, его величию, его
безопасности; русская нация под справедливой и миролюбивой властью
своего императора пользовалась безопасностью, этим высшим благом
общества и орудием истинного величия»[32].
Примерно в таком же ключе в эти дни писала и французская пресса:
 |
Он оставляет Россию более великой, чем её получил |
 |
.
Другая газета — «Revue des deux Mondes» — вторила словам В. О. Ключевского:
|
Это горе было и нашим горем; для нас оно приобрело национальный характер; но почти те же чувства испытывали и другие нации… Европа почувствовала, что она теряет арбитра, который всегда руководился идеей справедливости |
|
